Aloe Land

Второе предположение подтверждается дальнейшими наблюдениями Вейта. В 1907 году он служил в городе Лайбахе, и было у него к тому времени три гадюки. До февраля все три спокойно спали, но между 8 и 12 февраля начали выползать из своих укрытий и очень беспокойно себя вели. Вейт подумал было о землетрясении, но, к его радости и к радости всех местных жителей, ничего не произошло. Не наблюдалось в это время и никаких необычных изменений погоды. Однако позднее выяснилось, что именно в это время в атмосфере происходила сильнейшая магнитная буря. Видимо, гадюки реагировали именно на нее.

Немецкий исследователь Гюнтер мало доверял подобным рассказам, считая, что жители районов, подверженных частым землетрясениям, склонны приписывать животным невероятное чутье на подземные толчки и иные природные катастрофы. Другой же исследователь Милн, напротив, полагал, что подобной чувствительностью обладают животные, содержащиеся в неволе, причем у них она развита гораздо больше, чем у животных, живущих на свободе. (Имеются свидетельства, что в некоторых случаях подобную повышенную чувствительность проявляют и люди.) Вопрос этот не обошел вниманием знаменитый немецкий естествоиспытатель А. Гумбольдт. Во время своих путешествий он постоянно искал возможность проверить подобные утверждения и, наконец, пришел к выводу, что они вполне обоснованны. Вот что он писал:



Необычайная чувствительность отдельных животных подтверждается результатами, полученными Кнаппом, который наблюдал поведение кубинского домового ужа (Ма-jita domestica). Кубинцы любят этих животных и держат их в домах, так как они уничтожают насекомых. Перед землетрясением уж покидает дом, в котором живет, и уползает в открытое место.